Орлов А.М.

Фильм и его создатель

Заметки с фестиваля мировоззренческого кино

24 июня 1999 г. в Москве состоялся первый фестиваль мировоззренческого кино. Его организовал Некоммерческий фонд научно-исследовательских разработок Пушкинского института. На фестиваль было представлено семь фильмов, их просмотр и обсуждение заняли около четырех часов. Фестиваль проходил в неожиданном интерьере - колоссальном выставочном зале в здании Казанского вокзала (зал № 3). Стены и сводчатый потолок зала обнимали собою пространство, в котором свободно могла уместиться хрущевская пятиэтажка, и блистали яркой позолотой растительных орнаментов, лепнины и живописных панно. Чуткое огромное пространство этого зала рождало ощущение пребывания во дворце и задавало особую точку отсчета фестивальным фильмам, невольно требуя такой же монументальности, чуткости и высоты.
Я давно заметил, что практически любой набор фильмов, показанных подряд, друг за другом, уже образуют "программу", которую затем можно по разным критериям анализировать и обсуждать. Более того, чем разнообразнее показанные фильмы, тем интереснее восприятие программы в целом, тем точнее и объективнее общая картина. И наоборот, тщательное процеживание и подбор фильмов, например, одной тематики или направленности чаще всего порождает невыносимо скучные просмотры. Ожидал я, конечно, последнего, хотя и надеялся на первое. Так и получилось: из семи представленных фильмов большинство-пять работ- составляли достаточно однородные по эстетике документальные художественно-публицистические картины, которые своим сходством во многом как бы "гасили" друг друга, несмотря на разность тематики ("Галлиполи - берег отчаяния и надежд" В. Алявдина, 1995, об эвакуации армии генерала Врангеля в 1920 г. в г. Галлиполи, Турция; "Спаси, Боже, люди твоя" Д. Шнейдерова, 1993, в основном состоящая из фрагментов пасхальных песнопений и всенощного бдения;
"НАТО: Роза ветров" И.Бахтиной - о пятидесятилетней истории существования блока НАТО; "Ублюдки, шалавы, твари" В. Жереги и "Путь к святилищу" А.Головнёва). Одна картина представляла собой телевизионный видеоарт ("Представление" Андрея Столярова), и еще одна - анимацию ("Дождь" Елизаветы Скворцовой). Своей "исключительностью" обе работы, конечно же, выигрывали по сравнению с остальными.
По-видимому, превалирование концептуальных документальных фильмов отразило приоритетную нацеленность фестиваля на документированное выражение мировоззрения автора и его жизненной позиции.

Среди пяти документальных лент наиболее сильной, пожалуй, была картина Валерия Жереги "Ублюдки, шалавы, твари" (студия "Три Тэ", 1993, 56 мин). Это фильм о московских бомжах и нищих, живущих на Курском вокзале. Многие кадры этого фильма посвящены бездомным нищенствующим детям и подросткам-бродягам, в том числе несовершеннолетним девушкам. Несмотря на подчеркнуто "антиэстетичное" название, фильм проникнут глубокой любовью к людям, выброшенным за пределы цивилизованного общества. Режиссер рассказал, что за три месяца съемок он и сам вжился в этот быт, в какой-то степени стал "своим" среди людей, лишенных всех прав и опустившихся на самое дно жизни. Он сумел уловить и блестяще показать в этих людях подлинно человеческие черты, проявляющиеся в любых, даже кажущихся запредельными, условиях. После фильма возникло ощущение, что любой из нас ничем не отличается от этих людей и может оказаться на их месте. Мастерство съемок в картине столь высоко и безупречно, а материал настолько безыскусен и точен, что многие документальные кадры кажутся постановочными.
Как это часто бывает, материал фильма вызвал у зрителей прилив гражданской активности, что нашло отражение в нескольких горячих откликах. В ответ на пояснение режиссера, что фильм практически никто не видел, кроме зрителей трех фестивалей, и по ТВ его не показывали, юрист А. Самохвалов заострил внимание собравшихся на положении дел в отечественном ТВ: "Ныне у нас : нет общественного ТВ, государство не имеет на ТВ ни одного дециметрового канала. Всё ТВ - это коммерциализованные структуры", - сказал он.

Большой интерес вызвал фильм "Путь к святилищу" (1997), представленный Ассоциацией визуальных антропологов, которые рассматривают видеокамеру как инструмент научного исследования и документально точной фиксации этнографического материала. Фильм создан одним человеком. Оператор и режиссер Андрей Головнёв скрупулезно фиксирует быт ненцев, кочующих по северной оконечности полуострова Ямал. Причем делает это как бы изнутри - глубоко погрузившись в их среду, слившись с ней. Позиция камеры здесь - позиция автора, его точка зрения.
Внешне неброская, не богатая событиями жизнь ненцев, каждые несколько дней перегоняющих свои оленьи стада с места на место, крайняя скудость и ограниченность проявлений их материальной культуры, лапидарность ландшафта тундры (голая равнина, покрытая зеленым ковром карликовой растительности) не давали режиссеру возможности увлечь зрителя визуально, однако этот длинный (47 мин) фильм постепенно захватывает своим сюжетом: он рассказывает о беспрецедентном путешествии человека (автора фильма), не принадлежащего к ненецкому роду, чужака, к величайшему святилищу ненцев "Семь чумов". Раньше, в начале века, оно находилось южнее, чем сейчас, - в районе Золотокипящей Мангазеи. Но как только туда добрались русские, ненцы тотчас же перенесли святилище далеко на север, практически в не посещаемые русскими места. А это свидетельствует о том, что русские в духовном плане воспринимаются ненцами как "чужаки", которых никогда не впускают в "святая святых".
Это этнографическое киноисследование богато насыщено информацией по принципу "радиофильма": здесь почти непрерывно звучит текст, раскрывающий духовные основы непритязательного и однообразного быта ненцев. Они живут по лунному календарю, не используют часов, полагая, что время течет не по часам, никогда не пересчитывают оленей. Для ненцев огонь, солнце, тепло - это женщина, а холод и луна - мужчина. Провалившегося в топь или тонущего в воде (человека или животное), по их поверьям, нельзя спасать - тонущий принадлежит богам. Однако теперь ненцы часто нарушают этот обычай, рискуя вызвать гнев богов. Богам приносят жертвы - оленей. Проводят обряды очищения - например, после посещения поселка, который считается нечистым местом. Каждые несколько дней ненцы разбирают чумы, грузят шесты на нарты и откочевывают со стадами на другое место.
За неспешной чередой скупых событий этого фильма не сразу осознается необычность происходящего: на экране разворачивается подробная панорама жизни целого самобытного народа, живущего, как встарь, по законам язычества, магизма, шаманизма. И лишь постепенно становится понятно, что и для самого автора фильма путь к святилищу пролегает вовсе не по тундре, а через внутреннее приятие и освоение духовных ценностей ненцев, через участие в их очистительных и жертвенных ритуалах. Он - равный среди них в отношении к окружающему, он растворяет себя в этом этносе, который для него в какой-то степени - по крайней мере на время съемок - становится своим.
Лишь инициация открывает путь к "Семи чумам" - к святилищу приходит только посвященный. Вот главный итог фильма для зрителя и итог пути - для самого автора фильма. И значит, фильм не только чисто информативно знакомит с разными сторонами жизни ненцев (в этой информативности еще нет ни грана мировоззрения), но сам отчетливо является продуктом проживания жизни конкретного человека и тем самым в какой-то степени предлагает и пропагандирует этот образ жизни как альтернативный "обычному" русскому. И конечно, этот неожиданный киноэкскурс в живое язычество, например, поедание сырых внутренних органов еще не остывшего после заклания жертвенного оленя действует совершенно иначе, чем, скажем, демонстрация европейского обеденного вкушания бифштекса с кровью.
Этот фильм - со стороны его автора - является опытом бесконечной толерантности, терпимости и принятия иной культуры и духовных ценностей.

Тяготеющий к видеоарту очень сильный фильм А. Столярова и Дм. Диброва "Представление" - экранизация одноименной поэмы Иосифа Бродского - был снят и показан по ТВ единственный раз, в 1992 г. Этот неистовый по остроте коллажных образов фильм построен как шоу или паноптикум осмеиваемых коммунистических вождей, а его взрывная энергия явно выражает радость пафоса низвержения и даже унижения прежних идеологических кумиров. Убийственный по своей хлесткости текст стихов Бродского монтируется с лу-бочными образами экс-вождей, намеренно заземленными путем их перемещения из партийно-официального в полупристойно-фривольный контекст "низовой" культуры. От этого опрокидывания страшное становится если не смешным, то нелепым и жалким. Местами нецензурная лексика Бродского достойно комментирует и "покрывает" образы коммунистических лидеров. Я смотрел этот взрывчатый фильм, сравнивал с отношением нынешнего ТВ к коммунистам - и думал о том, как сильно изменилось ТВ за эти семь лет. Бродский закончил свою поэму двустишием:

Это кошка, это мышка. Это лагерь, это вышка.
Это время тихой сапой убивает маму с папой.

К этой начинке отечественного коммунизма те, кто о ней еще помнит, относятся ныне едва ли не с юмором. Что ж, людская память действительно коротка - и этим милосердна.

Призером фестиваля (приз зрительских симпатий -единственный на фестивале) стала студентка 4-го курса ВГИКа Елизавета Скворцова, автор фильма "Дождь" (4 мин 20 с, 1999г.). Она учится в экспериментальной группе художников компьютерной графики и анимации и сняла свой фильм в свободное от занятий время. "Это фильм о дожде, соединяющем небо и землю", - пояснила она свой замысел. В работе над фильмом, кроме Лизы, принимали участие еще два человека:
писали музыку и исполняли ее Татьяна и Валерий Звегин-цевы-Бессарабовы. Они познакомились с Лизой случайно, в поезде, идущем в Мурманск, и под влиянием ее рассказа о будущем фильме создали на компьютере музыкальную ткань, отвечающую режиссерскому замыслу.
Фильм состоит из цепочки коротких, очень простых картин, которые можно пересказать, но практически невозможно объяснить, свести к тем или иным смыслам.
Опишу эпизод, открывающий фильм. Мальчик-канатоходец в широкополой шляпе медленно движется по горизонтальной струне со свирелью в руках и в какой-то момент срывается со струны. Его свирель падает вниз, но самого пастушка неожиданно удерживают ставшие видимыми нити, уходящие куда-то вверх. Нити подхватывают пастушка и возвращают на струну.
Всё это происходит на фоне бескрайнего голубого неба с белыми облаками в форме коров. Облака медленно плывут, расходясь от струны в разные стороны - вверх и вниз, при этом появляясь как бы из-за струны.
Далее на луг, где пасутся белые коровы, к ногам пастушка, который выглядит двойником канатоходца, с неба падает свирель. Он берет ее-и начинает выдувать из нее воздушных облачных животных, медленно плывущих друг за другом в воздухе по некрутым волнам. Солнце, напоминающее графикой индуистскую мандалу, восходит и заходит на небе. Спелые груши падают с не слишком заметных веток, так что кажется, что само небо рождает эти плоды. Друг за другом сменяются четыре времени года, и снег из предметных форм живых существ и сотворенных вещей начинает опускаться на землю. В конце фильма свирель, на которой уместились в ряд все персонажи фильма, медленно воспаряет от земли в небо, унося их к первоистоку.
Философ Вадим Цымбурский (Институт философии РАН) описал свои впечатления от фестивального просмотра "Дождя" так: "Этот фильм - попытка снять неснимаемое, снять мир до его сотворения или в момент сотворения, снять мысли Бога, Его идеи, из которых создается мир:
идеи животных, идею солнца, идею дождя, - снять мир на уровне идей, мир до его материализации - и передать то ощущение удивительной красоты, которое охватывает нас, когда мы видим этот момент творения".
По простоте и наиву графики "Дождь" близок к ленте "Рождество" о рождении Иисуса, снятой Михаилом Алдашиным. По принципам визуального мышления, заложенным в фильм, "Дождь" напоминает известные в нашей стране лишь профессионалам фильмы Петра Камлера, поляка, работавшего во Франции ("Лабиринт", "Запасное сердце", "Хронополис" и др.) и создавшего завораживающие своей кинетикой притчи, которые можно равно отнести к области искусства и философии, художественности и математики. Но главный итог премьеры этого фильма заключался, пожалуй, в удивительном чувстве гармонии и света, который излучался каждым кадром и ясно ощущался всеми присутствующими. Поистине, это было настоящее искусство будущего века. Искусство бесконечно деликатное, жизнедательное, пронизанное любовным и трепетным отношением ко всему сущему.
В связи с этим мне показалось уместным более подробно поговорить с автором фильма - с тем, чтобы яснее представить себе - и читателям журнала - те мировоззренческие основы личности, те внутренние опоры и жизненные ценности, которые в наше время дают возможность сохранять сознание неомраченным и способны порождать образы кристальной чистоты.

А.Орлов: - Сколько времени снимался фильм?
Е.Скворцова: - Около года. Если бы я занималась только фильмом, он получился бы быстрее - месяца за четыре.
- Какова технология его производства ?
- Он весь собран на компьютере. Анимация собрана в программе Animator-Pro, отъезды-наезды, панорамы и простые движения - в 3D-Max, а совмещения в многослойных сценах (до 50 слоев) - в программе Adobe After Effects. Персонажный мультипликат нарисован на бумаге, сканирован и обработан на компьютере. Фоны и почти все детали написаны маслом и затем сканированы.
- Использовался стандартный размер мультипликационной бумаги ?
- Нет, А4 - тот, который умещается в планшет сканера.
- Масло для фонов - это необычно...
- Мне нравится фактура масляной живописи. Я брала картонки со своими старыми живописными работами и писала поверх них - чтобы сквозили прежние цвета и фактура. Так получается более интересно.
- Я понял, что твоя работа сделана вне учебного процесса ?
- Только в том смысле, что она не является заданием или курсовой работой. Основную помощь мне оказывал Александр Валентинович [Ветюков, преподаватель по компьютерной графике]. Сама, дома я бы не смогла этого сделать -у меня нет нужных пакетов программ. В титрах фильма стоит марка ВГИКа.
- Ты сама написала сценарий ?
- Я его даже не то чтобы писала - он просто материализовался в какой-то момент. Образы канатоходца и марионетки возникли очень давно. У меня были детские картинки на эту тему, они меня всегда немножко волновали, и поэтому в какой-то момент воплотились в форму сценария.
- Ты сказала, что сценарий "материализовался". Современные литераторы крайне редко описывают так процесс создания текста. Что ты в это вкладываешь?
- В этом случае не надо ничего придумывать, надо только сформулировать то, что есть.
- Какие задачи ты ставила перед своими друзьями - композиторами и музыкантами ?
- Хотелось, чтобы музыка была светлая, чистая, легкая и передавала эмоционально мое состояние. Трудно обозначить это какими-то более конкретными словами. Я даже дала им послушать сборник "Византийское и славянское духовное пение". Мне казалось, что музыка должна быть похожа на духовное пение, когда поет один человек.
- Попробуй словами рассказать о том, что ты хотела заложить в фильм.
- Главный мотив - это всеобщая связь, прежде всего связь с Богом и друг с другом. Существует всеобщая иерархия, в которой всё и каждый человек занимает свое место. Дождь, нити - это связующие моменты. Во время дождя земля связана с небом, пространство пронизано веществом, так что всё объединено. Ощущаешь себя не чем-то отдельным, а частью целого.
- В твоей картине возникает особая предметность, которая плавно опускается на землю вместе со снегом... Мне твои "снежинки" напоминают вкусные пасхальные куличи...
- Это совокупность разных элементов целого, составные части мира, расположенные отдельно - как звезды на небе. Они все одинаково важны. Хоте-ось, чтобы они были теплые и светлые. Мальчик, девочка, яйцо, животное, знак солнца - круг с крестом внутри, держава, дерево, колокол.
-Для тебя был важен выбор имен этих образов?
- Набор конкретных вещей может меняться, главное - чтобы присутствовали "творения Божий".
- Можно рассказать чуть подробнее о главном образе фильма - образе коровы ?
- Всё пронизано Единым, всё едино, и этот момент единства должен быть очень живой и теплый, и поэтому коровы плывут по реке, летят по небу, как облака, вылетают из дудочки, растут в поле желтыми колосками, а в начале фильма вся земля показана в виде коровы. Корова - животное, которое всё отдает людям, совершенно бескорыстно.
- Повлияли ли на тебя образы рассказа Андрея Платонова "Корова" и одноименного фильма Александра Петрова?
- На меня больше повлияли коровы, которых я просто видела в жизни.
- В начальном кадре фильма ты вкладываешь корову в корову как макро в микро. У твоих коров округлые плавные формы, это не "пеструшки" и "бурении", которых можно видеть на реальном лугу...
- Ну да, они же не материальные. Как Бог во всем - так и они во всем. Как некие мировые субстанции.
- Корова для тебя еще и образ земли как целого ?
- Озера, города, реки просто показаны на поверхности коровы. У меня земля как стихия ассоциируется с коровой. Это очень теплое жизненное начало.
- Почему дудочка в твоем фильме обладает свойством самодвижения ? Она у тебя и маленькая - ее можно взять в руки, и большая - на ней умещаются все персонажи фильма в финале?
- Дудочка - это не музыкальный инструмент, а нечто такое, на основе чего происходит жизненное движение человека. Самой дудочкой движет Господь, а персонажи всего лишь воспринимают это. И тем не менее существует единство всего.
- И всё же облака по разные стороны от проволоки канатоходца у тебя плывут в разные стороны ?
- Канат - граница, по разные стороны от нее - два разных пространства, два разных состояния. Канатоходец - пограничное состояние. Падение чревато впаданием в какое-то конкретное состояние.
- Что ты вкладываешь в образ персонажа, идущего по проволоке?
- Он шел по пути, у него определенная задача, но что-то его отвлекло, помешало. Он взглянул вниз - и чуть было не погиб. Момент его падения можно воспринимать как момент искушения. Он видит что-то внизу, спотыкается и падает - и всё-таки его возвращают на прежнее место, и он продолжает путь. Однако он роняет дудочку не по своей воле, это происходит по какой-то более важной причине. А персонаж, который поднял ее, пастух, - он получил этот дар, и в этот момент началась его жизнь. Это момент благодати, с которой всё начинается. А то, что началось, - жизненный цикл, он священен. Это время от восхода до захода солнца, это полный круг смены четырех времен года.
- Под жизненным циклом ты традиционно понимаешь то время, за которое данное существо должно подготовить себя к возвращению к первоначалу?
- Когда цикл пройден, персонаж переходит в новое качество. Его одежда меняет цвет - с темного на белый, и он уже в новом качестве вместе со снегом вновь падает с неба на землю. После этого он дарит себя, раздает себя всем, и этот дар распространяется повсюду, когда дети улетают в небо.
- Снег - обычный образ "конца света", например, индусы называют его пралайя, сон жизни после окончания очередной кальпы. Как и ты, они не вкладывают в эти представления ни грана трагизма или драматизма, как это обычно делают на Западе, когда затрагивают темы "конца света" (например, "Всадники Апокалипсиса" Дюрера). А кто твои любимые художники ?
- Пиросмани и Шагал. Я, конечно, работаю под их влиянием.
- А в анимации ?
- Прежде всего Юрий Норштейн. Его вещи - тонкие и безупречные по исполнению, и при этом совершенно прозрачны. Если правильно их воспринять, они очень сильно воздействуют. Я очень люблю Поля Дриссена, особенно фильмы "Локтями" и "Писатель и смерть".
- Я не видел "Локтями". О чем этот фильм?
- Одинаковые люди стоят в ряд и толкают друг друга локтями. Последний человек стоит на краю пропасти и от толчка падает вниз. Среди этих людей находится клоун, и каждый раз, когда очередь доходит до него, он исполняет какой-то фокус или чудо. Когда он оказывается с краю, он в очередной раз разыгрывает представление и толкает того, кто рядом, - и всё начинается в противоположную сторону. При этом он сам, танцуя, спускается вниз, по собственной воле, а не с ужасом падает, как все остальные. Это очень похоже на нирвану.
- В каком смысле?
- Нирвану как выход из сансары. Они падали, чтобы вновь подняться, а клоун...
- Ушел навсегда ? Как говорят буддисты, "хорошо ушел". Ты интересуешься буддизмом ?
- Я немного увлекалась буддизмом, практиковала в буддийском храме в Петербурге. Потом, вернувшись в Москву, какое-то время занималась самостоятельно.
- Можно поинтересоваться, что это были за практики?
- Медитации, связанные с дыханием и визуализациями, и аналитические медитации (например, на отсутствие своего "я" или на благопожелание счастья другому человеку, который, скажем, охвачен гневом). Потом я стала больше использовать техники Ошо.
- Ты брала их из книг, или у тебя был прямой контакт с его последователями ?
- Из книг.
- Из "Оранжевой книги" ?
- Да. Я очень широко их применяла.
- Ты говоришь об этом в прошедшем времени...
- Отчасти я и по сей день их использую, потому что они затрагивают многие стороны жизни и их можно постоянно практиковать в любой ситуации. Потом у меня началось движение к христианству и в этом свете всё чуть-чуть изменилось, можно сказать, произошли чудеса, и на меня это очень сильно подействовало.
- Можно об этом чуточку подробнее ?
- Конечно. Когда я увлеклась буддизмом, у меня появилась несбыточная мечта - мне хотелось уехать в Тибет и жить в монастыре, в пещере, медитируя с утра до вечера. Я была уверена, что этого никогда в жизни не произойдет, что это просто нереально. И еще мне с детства хотелось заниматься иконописью, но этого нельзя было делать, потому что я была некрещеная. И каждый раз, когда возникали ситуации, когда можно было изучить иконопись, от меня требовали крещения. Меня это ужасало, пугало, отталкивало, потому что нельзя так агрессивно подходить к этому..
- Агрессивно - в смысле безапелляционно требовать, чтобы человек крестился ?
- Да, ведь это очень интимная вещь. И вот что произошло. От ВГИКа мы поехали на живописную практику в Молдавию, и какие-то знакомые совершенно случайно привезли нас в маленькую деревушку, которая находилась вдали от населенных пунктов, на холмах в скалах, на берегу реки. Здесь находился пещерный монастырь. Мы там жили некоторое время, и всё это время можно было сидеть в пещере и медитировать сколько угодно.
- Монастырь был действующий?
- Там было всего четыре монаха. Они перебрались в одно из деревенских зданий, поскольку пещеры полуразрушены. Им выделили кельи в здании детского сада, потому что больше там ничего не осталось, все разрушено. (В соседних комнатах были расположены ясли. А мы там спали на маленьких детских кроватках.) И так оказалось, что моя мечта может реально сбыться - ведь Молдавия находится не так уж далеко отсюда, и в любой момент можно туда вернуться и сидеть в пещере хоть всю жизнь.
Монахи, увидев, что мы рисуем, попросили нарисовать икону у них в келье. Я сказала, что некрещеная, они озадачились, но сказали, что всё-таки можно рисовать, а покреститься потом, и действительно позволили это сделать - и моя вторая мечта сбылась.
Было еще много разных свидетельств в других местах, что привело меня к крещению. Мне казалось, что недостаточно оснований для этого шага - и вот произошло много вещей, которые доказали его необходимость.
- А как ты оказалась во ВГИКе?
-До ВГИКая побывала в разных местах, а когда пришла сюда, почувствовала себя как дома. Я подумала: как здорово! Не хочу отсюда уходить! Мне здесь очень понравилось, всё выглядит очень уютно, люди спокойные, расслабленные, радушные и вежливые. И такое ощущение, что тебе все рады. В такой обстановке хочется делать что-то хорошее. Я понимаю, что это не самый разумный подход к выбору учебного заведения...
- Зато очень точный. Выбор сердцем.
- У меня не было никаких сомнений. И я поступила.
- Как ты восприняла свой первый фестиваль?
- Я подумала, что после таких больших и серьезных работ моя картина будет выглядеть... странно, выбиваясь из их ряда. И я ощущала себя скорее наблюдателем, смотрела со стороны.
- А что у тебя было до ВГИКа ?
- Я окончила детскую художественную школу. Все время рисовала, и меня постоянно отдавали в какие-то студии. Самое яркое и мощное воздействие я испытала, когда занималась в студии грузинского художника Зураба Пачулия. Думаю, его влияние сказывается по сей день. Потом мы общались, дружили долгое время и до сих пор поддерживаем отношения. У него очень мощное жизненное начало, "яркая песня". Это такой человек, который как солнце - из него лучи выходят, и всё вокруг расцветает. У меня бывало так, что когда я с ним общалась, потом приходила домой и что-то рисовала хорошее.
Кроме того, на меня оказала огромное влияние моя младшая сестра. Ей 13 лет, она младше меня на 8 лет. Это очень мощный человек по качествам своей личности, энергии. Чтобы жить с ней в одной комнате, нужно проделать над собой колоссальную работу. Поэтому многими сдвигами в духовной жизни я обязана именно ей.
- Как ты проводишь каникулы ?
- Я люблю уезжать, путешествовать. Меня привлекает деревня, провинция разных стран, И еще мне хочется поехать в Тезе (Taize). Это монастырь, христианская экуменическая община во Франции, место, куда уже много лет (начиная с I978 г.) совершает паломнические поездки молодежь со всего мира. Летом они встречаются в Тезе, под Парижем, а зимой проводят встречи в различных городах Европы. Перед Новым годом я была на одной из них, в Милане. Там собралось сто тысяч человек. На меня это очень сильно повлияло.
- Что происходит на этих встречах?
- Молодежь собирается вместе для молитвы. Кроме этого, они общаются. Приезжающие принадлежат разным конфессиям, рассказывают друг другу о своем духовном опыте.
- Я ощущаю, что твои фильм и занятия анимацией для тебя совершенно неотделимы от всего того, о чем ты говорила выше. От неустанного поиска внутреннего света, связанного с восприятием жизни как бесценного дара, радости, а не тягостной обязанности. Фильм - такое же средство для высветления всего сущего, как и всё остальное, что окружает нас в этом мире... Так ли это ?
- Для меня этот фильм является воплощением моей благодарности. Я благодарна очень многим, и прежде всего - Богу. Именно в выражении благодарности заключалась для меня необходимость создания фильма.

А.М.ОРЛОВ